Почему в Японии, в отличие от Германии, итоги Второй мировой войны не получили должную оценку и чья вина в этом

OneKorea.RU – В следующем году весь мир будет отмечать 70-летний юбилей окончания Второй мировой войны. Нацистская Германия потерпела сокрушительное поражение и среди немцев была проделана серьезная работа по денацификации. А как обстояли бела в поверженной милитаристской Японии. Как отражаются принятые 70 лет назад решения союзников на позиции современного японского общества. Доклад на эту актуальную тему прозвучал 22 августа на Круглом столе «К 70-летию окончания Второй мировой войны».

Гринюк Владимир Александрович, ведущий научный сотрудник Центра исследований Японии ИДВ РАН. 22.08.2014. Фото: OneKorea.RU

В. А. Гринюк ,к.и.н.,
в.н.с. Центра японских
исследований ИДВ РАН

Подход к вопросу об исторической ответственности в Японии

Вопрос исторической ответственности Японии, отношения японцев к милитаристской политике правящих кругов страны в период с конца XIX в. до 1945 г. составляет серьёзную проблему внутренней политики и осложняет отношения Японии с зарубежными странами, прежде всего с её соседями в Азии.

В 1995 г. профессор Мэрилендского университета Д. Квестер отмечал, что японцы с неохотой признают жестокость, которую их страна проявляла в ходе Второй мировой войны, а корейцы, проживающие в Японии, сталкиваются с более сильными предрассудками, чем американцы.(1) Сравнивая ситуацию в Германии и Японии спустя 50 лет после окончания Второй мировой войны, политолог подчёркивал: «Японская система образования сделала гораздо меньше, чем германская, чтобы воспитать у японцев чувство вины в связи с той войной. Согласно результатам недавних опросов общественного мнения, большинство немцев рады поражению их страны во Второй мировой войне, но если бы опросы на ту же тему были проведены в Японии, то было бы напрасно рассчитывать на аналогичные результаты».(2)

Японские учёные также признают, что в Японии осознание ответственности за агрессивные войны распространялось медленно и с трудом. Авторы опубликованной в 1983 г. коллективной работы «Послевоенная история японской дипломатии» писали, что ещё в середине 60-х годов «многие японцы рассматривали разгром своего государства во Второй мировой войне как поражение в сражениях с Америкой, но не как крах агрессивной политики в отношении народов Восточной Азии».(3) Профессор Токийского университета философ Т. Такахаси отмечал, что с 1945 до начала 1970х гг. проблема ответственности за войны трактовалась главным образом как ответственность за неблагоразумно начатую и бездарно проигранную Японией войну против США и их союзников. Лишь после нормализации японо-китайских отношений в 1972 г. в японском обществе стали постепенно смотреть на войну против Китая как на агрессию, продолжением которой стала война против США. Что же касается колониального господства Японии в отношении Кореи и Тайваня, то даже сегодня лишь немногие японские интеллигенты рассматривают управление Японии колониями как продолжение и следствие агрессивных войн.(4).

Профессор Токийского университета Кан Сан Чжун в ходе дискуссии по проблеме исторической ответственности Японии обратил внимание на различия в восприятии исторического прошлого в Германии и Японии.
Так, высадка десанта союзников в Нормандии в июне 1944 г. рассматривается как важное событие в процессе освобождения европейских народов от нацизма, и в памятных церемониях, посвящённых годовщине высадки, наряду с делегациями других государств, участвуют и делегации Германии. А в Японии официально отмечается только годовщина окончания войны на Тихом океане. Подразумевая отсутствие в Японии консенсуса при оценке прошлого страны, исследователь ставит вопрос: «В какой степени осознание освобождения от милитаризма является общим для всей японской нации?».(5)

Чем объясняется такое отношения японцев к своему прошлому? Бывший генеральный секретарь Либерально-демократической партии Японии К. Като полагает, что Япония, подписав в 1951 г. Сан-Францисский мирный договор, как государство на международно-правовом уровне признала ответственность за войну. Однако на эмоциональном уровне народ Японии не смог воспринять эту ответственность. К. Като называет две причины. Во-первых, хотя война на Тихом океане велась именем императора Японии, он не был предан Суду Международного военного трибунала для Дальнего Востока. Во- вторых, из-за трагедии атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки у японцев сформировалось стойкое сознание пострадавшей стороны.(6)

Отсутствие у части японцев критического отношения к прошлому их страны объясняется и тем, что в период оккупации Японии войсками США американские власти не провели здесь последовательной «демилитаризации» общественного сознания в такой мере, в какой была проведена «денацификация» Германии. На первом этапе оккупации, продолжавшемся до 1947 г., в Японии была проведена чистка в отношении милитаристских элементов. Помимо Токийского процесса над главными военными преступниками, в Сингапуре, Маниле, Гонконге, на острове Гуам, в Иокогаме военные трибуналы рассматривали дела подозреваемых классов «В» и «С». По этим делам к смертной казни приговорили 937 человек, к пожизненному заключению – 338, к другим наказаниям – более 3 тыс. человек. По указанию штаба оккупационных войск японское правительство увольняло профессиональных военных и педагогов-носителей милитаристских настроений. Различным репрессивным мерам, включая отстранение от занимаемых постов и запрет на занятие общественных должностей, подверглось свыше 200 тыс. человек.(7)

Однако с началом холодной войны Вашингтон полностью свернул меры по демилитаризации недавнего противника. Победа коммунистов в Китае и образование КНР в 1949 г. резко изменили расстановку сил в пользу социалистического лагеря. В 1948 г. Япония приобрела значение важного союзника Вашингтона в деле «сдерживания коммунизма». Поэтому в 1948-1952 гг. США проводили в отношении Японии «обратный курс» свёртывания демократических преобразований, ограничения деятельности левых политических партий, «чистки красных» и отмены репрессий в отношении милитаристских элементов.

«Обратный курс» США в отношении Японии немедленно проявился в мерах американской администрации в отношении японских военных преступников. В конце декабря 1948 г. из тюрем были освобождены все подозревавшиеся в военных преступлениях лица, которым ещё не были предъявлены обвинения. 7 марта 1950 г. главнокомандующий оккупационными войсками в Японии генерал Макартур издал так называемый «Циркуляр № 5», в котором уже прямо было сказано, что все военные преступники, отбывавшие на то время заключение по приговорам всех военных судов (в том числе и по приговорам Международного военного трибунала для Дальнего Востока) могут быть досрочно освобождены.(8)

С вступлением 28 апреля 1952 г. в силу Сан-Францисского мирного договора была прекращена оккупация Японии и отменены ограничения суверенитета японского государства. С согласия администрации США и правительств других стран, подписавших Сан-Францисский мирный договор (в число которых не входили СССР и КНР), японское правительство к 1956 г. досрочно освободило всех оставшихся в живых (то есть не казнённых по приговорам судов и не умерших в заключении) военных преступников классов «А», «В» и «С». В их числе было 15 главных военных преступников, приговорённых к пожизненному заключению.

Некоторые из этих людей возобновили политическую деятельность. Например, Мамору Сигэмицу-бывший посол в Китае, вице-министр иностранных дел в 1933- 1936 гг., посол в СССР в 1936-1938 гг., посол в Великобритании в 1938-1941 гг., министр иностранных дел в 1943-1945 гг. и одновременно с 1944 г. министр по делам «великой Восточной Азии». Как главный военный преступник был приговорён к семи годам тюремного заключения, но в 1950 г. его освободили. Уже в 1952 г. Сигэмицу стал председателем Прогрессивной партии, а позднее- заместителем председателя Демократической партии. В правительственном кабинете Итиро Хатоямы М. Сигэмицу был министром иностранных дел и в 1955-1956 гг. руководил японской делегацией во время переговоров с советскими представителями о восстановлении двухсторонних дипломатических отношений. После принятия Японии в ООН в конце 1956 г.М. Сигэмицу стал её первым представителем в этой организации. (9) Окинори Кая-заместитель министра финансов в правительстве С. Хаяси (1937 г.), министр финансов в первом кабинете Ф. Коноэ (1937-1938 гг.), руководитель кампании по «развитию Северного Китая» в 1939-1941 гг., министр финансов в правительстве Х. Тодзё в 1941-1945 гг. Один из главных организаторов военной экономики Японии. Был приговорён к пожизненному заключению. После освобождения в 1956 г. стал одним из влиятельных деятелей Либерально-демократической партии Японии. Занимал посты министра финансов в кабинете Н. Киси (1957-1960 гг.) и министра юстиции в кабинете Х. Икэда (1960-1964 гг.)(10)

Политическую карьеру в послевоенной Японии продолжили ряд лиц, арестованные в 1945 г. как главные военные преступники, но освобождённые без суда американской оккупационной администрацией. Наиболее известный из них – Нобусукэ Киси, занимавший пост министра торговли и промышленности в 1941-1943 гг., пост государственного министра в 1944-1945 гг. В декабре 1956 г. Н. Киси стал министром иностранных дел, а с февраля 1957 г. занимал посты президента ЛДПЯ и премьер-министра Японии.(11)

Для сравнения: большинство главных немецких военных преступников, осуждённых Международным военным трибуналом в Нюрнберге и приговорённых к различным срокам лишения свободы, полностью отбыли предписанные сроки заключения. Дожившие до освобождения представители нацистской верхушки и думать не могли о продолжении политической деятельности. Ещё в 1980-е гг. в Германии продолжались преследования бывших членов СС, которая рассматривалась как преступная организация. В Японии ничего подобного не было.(12)

Видимо, показанное выше является причиной непоследовательности политического руководства Японии при осуждении милитаризма, объясняет ритуальные визиты политиков в храм Ясукуни и высказывания в оправдание существовавшей во время войны системы «женщин для утешения» военнослужащих императорских вооружённых сил.

Примечания

1. Quester G.H. America, Korea and Japan. The Crucial Triangle // The Journal of Asian Affairs. The Research Institute for International Affairs. 1995. Vol. 1. № 2. P. 231.
2. Op.cit. P.247.
3. Сэнго нихон гайкоси. (Послевоенная история японской дипломатии). Т. 2.// Токио. Сансэйдо. 1983. С. 310.
4. Такахаси Тэцуя. 2010 нэн но сэнсо сэкинин рон. (Теория ответственности за войны в 2010 г.) // Сэкай. 2010. № 1. С.187-188.
5. Тёсэн сёкуминти сихай ва нани датта но ка? (Что представляло собой колониальное господство в Корее?) // Cэкай. 2010. С.146-147.
6. Като Коити. Тайбэй мондай ни нару маэ ни кайкэцусинакэрэбанаранай (Эту проблему необходимо разрешить прежде, чем она станет проблемой японо-американских отношений)// Тюокорон. 2006. № 9. C. 280.
7. История Японии 1868-1998. Учебное пособие. Т. 2. Москва. ИВ РАН. 1998.
8. Рагинский М. Ю. Милитаристы на скамье подсудимых. По материалам Токийского и Хабаровского процессов. М., 1985.
9. URL:ru.vikipedia.org/wiki/Сигэмицу,_Мамору
10. URL:dic.academic.ru/dic.nsf/enc_japan/329/Кая
11. URL:dic.academic.ru/dic.nsf/bse/95685/Нобусукэ
12. В.А. Гринюк. 65-я годовщина начала Токийского процесса. Япония наших дней. № 2(8), 2011. С.108.

Категория: История, Новости, Образование, Россия